1.2. Идеология коммунизма в цифрах и формулах

В наше время оцифровать можно не только звук и изображение, но и практически любое явление или процесс. Имея представленную в приложениях и предыдущем параграфе информацию, попробуем оцифровать коммунизм в Украине. На языке математической статистики это называется формализовать качественное явление в количественном виде. В данном случае речь идет о выявлении корреляционной зависимости между ключевыми факторными признаками, влияющими на распространенность коммунизма в Украине (аргументами), и результирующим признаком – процентом голосов партий и кандидатов коммунистического блока на парламентских и президентских выборах (функция). Но предварительно надо сделать несколько базовых пояснений и допущений, основанных на формальной логике. Если гипотеза подтвердится в ходе эксперимента, то она имеет право на жизнь.

Первое. Основной процент голосов избирателей, отданных представителям коммунистического блока, слагается из суммы некоего фонового уровня распространенности коммунистической идеологии в обществе, определяемого фактором сознания, и случайной ситуационной поправки, определяемой фактором бытия. Численное значение ситуационной поправки в абсолютном измерении может принимать положительные и отрицательные значения. То есть, реальный процент голосов на выборах может располагаться как выше, так и ниже фоновой кривой.

Второе. Здесь и далее мы четко отдаем себе отчет в том, что так называемые "коммунисты по убеждению", которые, согласно нашей теории, являются носителями "фонового коммунизма", могут не иметь ничего общего с марксистско-ленинской (т.е. коммунистической) идеологией. Голосуя за коммунистов, эти люди на самом деле голосуют за свою прошлую жизнь, которая осталась в Советском Союзе. Это их своеобразная, возможно, неосознанная форма протеста против того, с чем они не могут или не хотят согласиться.

Третье. Базовое предположение в цепи рассуждений следующее: демографическими носителями фонового уровня коммунизма, согласно предложенной выше классификации, являются так называемые активные (т.е. ходящие на выборы) скрытые (сами не баллотирующиеся) коммунисты. К таковым мы условно относим постоянное население страны, которому на момент первых парламентских выборов в 1994 году исполнилось 50 лет и более. Возможное влияние на результаты голосования избирателей более ранних возрастных групп не учитывается.

Четвертое. К аргументам, от которых предположительно зависит удельный вес голосов за коммунистов и которые можно формализовать в количественных показателях, относятся:

-      процент населения, которому в 1994 году было 50 лет и старше, в общей численности населения в избирательном возрасте на год проведения конкретных парламентских или президентских виборов (далее – параметр Q);

-      процент общей активности (явки) избирателей на конкретных парламентских или президентских выборах по данным ЦИК (далее – параметр J);

-      количество официально зарегистрированных партий и предвыборных блоков, а также кандидатов на рассматриваемых парламентских или президентских выборах (параметр N).

Пятое. Количественные значения результирующего признака по годам выборов формируется за счет голосов, отданных КПУ, а также другим политическим партиям и блокам коммунистического крыла.

Шестое. Характер и степень взаимосвязи между факторными и результирующим признаками определяются в ходе корреляционно-регрессионного анализа путем подбора уравнения многофакторной регрессии, которое имеет наибольший уровень статистической значимости. При этом коэффициенты регрессии при факторных признаках должны иметь соответствующие знаки влиянии (плюс или минус), совпадающие с эмпирическими ожиданиями.

Итоговая исходная информация для проведения корреляционно-регрессионного анализа представлена в таблице 1.2 (см. прилагаемую инфографику). Здесь же в графах 6-9 приведены эмпирические данные о проценте голосов коммунистов, рассчитанные с использованием регрессионных моделей разного типа, на которых детальней остановимся ниже.

Процент явки избирателей (параметр J) и количество зарегистрированных участников выборов, внесенных в бюллетени для голосования (параметр N), определяются прямым способом по фактическим данным Центральной избирательной комиссии. Это случайные переменные, не связанные между собой. Наиболее сложным подготовительным этапом является расчет удельного веса населения, которому в 1994 году как минимум исполнилось 50 лет, в общей численности населения в избирательном возрасте (в таблице 1.2 – это параметр Q). С этой целью используются официальные демографические справочники Государственной службы статистики Украины за разные годы. Учитывая специфику группировки данных по возрастному составу населения (кратность 5 лет), в расчетах избирательный возраст условно сдвинут с 18 до 20 лет.

Таким образом, единственным детерминированным показателем, который предположительно должен оказывать определяющее влияния на процент голосов, отданных коммунистам, на сегодняшний день является удельный вес постоянного населения Украины в возрасте свыше 70 лет в суммарной численности населения в возрасте от 20 лет и старше. Это экспоненциально убывающий по годам параметр, обусловленный естественным сокращением численности пожилого населения и миграционным движением (в основном за пределы Украины) граждан в трудоспособном возрасте. По нашим расчетам, этот показатель на начало 2015 года составлял 13,96 % (см. таблицу 1.2).

Какие результаты моделирования, говорящие в пользу подтверждения гипотезы, следует ожидать?

Во-первых, общим подтверждением аргументированности сделанных предположений является получение на базе представленных выше исходных данных корректной корреляционно-регрессионной модели стандартного типа с коэффициентом множественной регрессии на уровне не ниже 0,7. С этой целью используется прикладной пакет анализа данных Microsoft Excel.

Во-вторых, логически детерминированная взаимосвязь между удельным весом потенциального электората коммунистов (параметр Q) и количеством отданных голосов должен носить прямо пропорциональный характер – чем больше удельный вес избирателей в возрасте от 70 лет, тем больше голосов могут получить коммунисты (т.е. коэффициент регрессии должен быть со знаком "плюс").

В-третьих, можно логически ожидать, что чем больше активность избирателей (параметр J), тем меньше голосов достанется коммунистам. Это связано с тем, что люди старшего возраста более ответственно относятся к участию в выборах, рассматривая их как свой гражданский долг. Поэтому их явка всегда значительно выше, чем избирателей, скажем, в возрасте до 30 лет, которым на волеизъявление может не хватить времени или желания. Если же активность молодых избирателей достаточно высока, то массово голосовать за коммунистов они точно не будут. Тем самым большой удельный вес голосов, отданных коммунистам старшим поколением, растворится в голосах, отданных всеми участниками выборов за других кандидатов.

В-четвертых, можно предположить, что чем длиннее избирательный список партий и кандидатов в президенты, тем меньше вероятность целевого голосования за коммунистов. Выше мы говорили о технических участниках выборов, основная цель которых – оттянуть на себя часть голосов. Это неоспоримый факт, подтвержденный теорией и практикой политологии.

Таким образом, если эти четыре условия будут выполнены по результатам моделирования, то можно говорить, что все приведенные выше рассуждения и предположения в целом верны. Так оно и вышло на самом деле – гипотеза полностью подтвердилась экспериментом. Кто владеет приложением Excel, может это проверить – все исходные данные представлены в открытом виде в таблице 1.2.

В ходе моделирования нами проверялись уравнения двухфакторной и трехфакторной регрессии по четырем стандартным функциям – линейной, экспоненциальной, степенной и логарифмической. По некоторым соображениям в итоге были отобраны две функции – линейная и экспонента.

Образно говоря, формулы коммунизма в Украине можно записать в следующем виде (представлены на инфографике внизу текста).

Расшифровка и единицы измерения параметров, входящих в зависимости (1.1) – (1.4), приведены выше в таблице 1.2. Все знаки при коэффициентах регрессии соответствуют эмпирическим ожиданиям.

Наименьшую погрешность аппроксимации и, соответственно, наибольший коэффициент множественной регрессии имеют уравнения линейного типа (R = 0,823). По критериям Стьюдента параметр N (количество внесенных в бюллетени участников выборов) в линейных моделях не достигает статистической значимости, оказывая минимальное влияние на результирующий признак (процент голосов). Как и следовало ожидать, наибольшее влияние на результаты голосования оказывает удельный вес активных коммунистов (параметр Q).

Уравнения линейной регрессии в сравнении с экспонентой формально имеют некоторые преимущества, но, по сути, являются статичными по отношению к фактору времени. Они достаточно хороши для решения интерполяционных задач в заданном временном интервале, например, для ответа на вопрос: сколько бы голосов набрали коммунисты в 2012 году, если бы явка избирателей была такой, как в 1998 году? Но за пределами доверительного интервала, скажем, параметра Q, функция ломается, давая отрицательное значение. В частности, она не позволяет смоделировать ситуацию, если удельный вес избирателей, которым в 1994 году было 50 лет и старше, в общей численности электората понизится до уровня 6 процентов.

Поэтому для решения динамических экстраполяционных задач больше подходят уравнения регрессии экспоненциального типа (1.2), (1.4), функция которых не пересекает ось абсцисс, асимптотически приближаясь к ней. Например, используя уравнение (1.4), можно смоделировать ситуацию, когда параметр Q понизится до 5 % (а это неизбежно произойдет). Для иллюстрации возьмем результаты парламентских выборов 2014 года, на которых коммунисты набрали 3,9 % голосов. Если на каких-то последующих выборах численное значение параметра Q составит 5 %, то при сопоставимости всех прочих факторов и условий с выборами 2014 года, коммунисты наберут 1,8 %.

Можно также утверждать, что зависимости (1.1) – (1.4) являются своеобразными производственными функциями для партий и альянсов коммунистического толка, участвовавших в парламентских и президентских выборах в Украине. Специалисты знают, что такое производственная функция, для остальных – это не имеет существенного значения. Подобные производственные функции можно построить не только для коммунистической партии, но и партий социалистического блока, а также для всех левых сил в Украине. Необходимая для этого информация приведена в вышеупомянутых таблицах. Мы не стали тратить на это время. Более того, подобным образом можно "оцифровать" результаты выборов любого уровня, включая местные, для любой политической силы, которая постоянно участвует в избирательных гонках и имеет свой электорат.

Строго говоря, нельзя утверждать, что полученные регрессионные зависимости репрезентативны на 5-ти процентном уровне значимости – для трехфакторных моделей при количестве наблюдений, равном 10, этот уровень недостижим. При таком незначительном массиве выборки параметры регрессии и так достаточно хороши. Но то, что модели показательны и объясняют с точки зрения житейской логики суть явления – это неоспоримый факт.

Некоторые прикладные аспекты полезности полученных аналитических зависимостей проиллюстрированы на рисунках 1.2 и 1.3 (см. инфографику). В частности, используя зависимость (1.2) можно провести выравнивание функции (процента голосов) при разных фиксированных значениях явки избирателей. Или, иными словами, привести в сопоставимый вид результаты всех выборов, приняв предположение, об одинаковой явке избирателей по годам. Как следует из таблицы 1.2, этот параметр изменятся в достаточно широком диапазоне: максимум – 76,1 % в 1994 году, минимум – 53,4 % в 2014 году. Для справки: наибольшая активность избирателей в новейшей истории Украины отмечена в 1991 году на первых президентских выборах – 84,3 %, которые проходили одновременно с референдумом о признании государственной независимости Украины.

Нами произвольно приняты три фиксированных значения параметра J, находящиеся в интервале разумной допустимости – 55, 65 и 75 процентов. Приблизительный ответ на вопрос, какой процент голосов могли набрать коммунисты, если бы явка избирателей на всех выборах была одинаковой и составляла указанные значения, дает диаграмма, представленная на рисунке 1.2. Подтвердить объективность данных расчетов не представляется возможным, точно так же, как и опровергнуть их.

Ранее мы предложили условное понятие – фоновый уровень коммунизма в Украине. Это динамический показатель, величина которого определяется фактором сознания той части населения, которая привыкла голосовать за коммунистов исходя из своих убеждений. Тем не менее, ситуационно или солидарно эта часть избирателей готова отдать свои голоса другим политическим силам с учетом событий, предшествовавших выборам. Полученные аналитические зависимости позволяют смоделировать динамику фонового уровня коммунизма по годам, очищенную от влияния прочих случайных факторов (см. рисунок 1.3). Не вдаваясь в детальные пояснения, отметим, что пессимистический сценарий соответствует экспоненциальной функции естественного убывания сторонников коммунистической идеологии, оптимистический сценарий – линейной функции.

На последних президентских выборах в 2014 году коммунисты в лице Петра Симоненко набрали 1,5 % голосов. На наш взгляд, эта цифра ситуационная и не в полной мере соответствует действительному положению вещей. В том же году на парламентских выборах коммунисты набрали почти 3,9 %, что полностью совпадает с кривой фонового убывания уровня коммунизма, соответствующей наиболее реальному сценарию.

По нашим осторожным оценкам, фоновый уровень распространенности коммунистических идей в обществе достигнет отметки в 1,5 %, когда удельный вес населения, которому в 1994 году было 50 лет и старше, в общей численности населения страны в возрасте от 20 лет, приблизится к 7 %. Это может произойти примерно через 8-9 лет.

Но, пожалуй, наиболее интересной для анализа является диаграмма, представленная на рисунке 1.4. Здесь сопоставлены кривые фактического процента голосов, отданных коммунистам, и фонового уровня коммунизма. Графики наглядно показывают взаимосвязь между факторами сознания, определяющими фоновый уровень, и факторами бытия, определяющими фактический ситуационно-солидарный уровень доверия коммунистам.

Из графика видно, что за годы независимости Украины кривые фактического доверия коммунистам и фонового уровня коммунизма пересекались три раза – примерно в 1997, 2003 и на рубеже 2010-2011 годов, что свидетельствует о радикальных разворотах общественного мнения и настроений. Периоды, когда фактический процент голосов, отданных за коммунистов, не превышал фонового уровня, именуются зонами рецессии. Таких зон две: первая соответствует периоду с 1994 по 1997 года, вторая – с 2003 по 2007 года. Наиболее интенсивное отклонение, скажем так, коммунизма в избирательных бюллетенях от коммунизма в головах имело место в зоне первой рецессии – коммунисты не добрали 11,5 % голосов потенциальных избирателей. Вторая рецессия, случившаяся значительно позже, на двух прошедших выборах отбирала у коммунистов в среднем по 4,3 % голосов.

Временные интервалы, в которых уровень доверия коммунистам превышал естественный коммунистический фон, на графике именуются зонами активности. Наличие таких зон, на наш взгляд, свидетельствует о накопленном недовольстве, разочаровании и напряженности в общественном сознании. Вряд ли бы народ ни с того, ни с сего на 8-10-м году независимости вдруг бросился голосовать за коммунистов. Зона первой активности является наиболее продолжительной и соответствует периоду с 1997 по 2003 года. Здесь коммунисты за счет "фактора бытия" на трех прошедших выборах в среднем получали дополнительную ренту избирателей на уровне 5,8 %. Вторая зона активности соответствует 2010-2014 годам – периоду "покращень" и разгула Партии регионов. Дополнительная рента коммунистов в этом периоде составила 9,8 %.

Был, наконец, один период продолжительностью около 3-х лет, когда уровень фактической поддержки коммунистов между двумя смежными выборами (2007 год – досрочные парламентские, 2010 год очередные президентские) примерно соответствовал фоновой кривой. На графике этот период, когда общество пребывало в состоянии умеренной внутренней гармонии, назван зоной относительного равновесия. Разница между фоновым уровнем коммунизма и реальным процентов голосов на выборах составляла 1,1 %, что ниже 3-х процентной систематической погрешности методов социологических исследований.

В защиту своей теории всегда можно найти достаточное количество аргументов. То есть при желании любому событию или явлению можно дать вполне убедительное оправдание, обоснование и рациональное объяснение, однако это еще не означает, что так есть на самом деле. Тем не менее, попытка провести причинно-следственную детерминацию явления при наличии его качественных и количественных характеристик – это уже шаг к диалектическому познанию истины. Не претендуя на глубину, попробуем найти некое наукообразное толкование графиков, представленных на диаграмме.

Зону 1-й рецессии, когда фактический уровень доверия коммунистам оказался существенно ниже фонового уровня распространенности коммунистической идеологии, можно как-то связать с тем фактом, что КПУ после ее запрета в 1991 году была возрождена в 1993 году, незадолго до очередных парламе6нтских выборов. Чего можно было ожидать от населения? Да, чего угодно. Сценарий А: народ, соскучившийся по духу советских времен, бросится голосовать за коммунистов. Сценарий Б: учитывая, что на референдуме 1991 года 90,3 % украинцев при явке 84,2 % (фактически 76 % населения, имеющего право голоса) поддержали Акт провозглашения независимости Украины, новое появление на авансцене коммунистов большого ажиотажа не вызовет. Что получилось по факту? Среди партий КПУ с огромным отрывом заняла первое место – 22 % голосов. Но абсолютное большинство – почти 56 % – получили беспартийные.

В это время националистические настроения в обществе еще не набрали силы – Народных Рух Украины во главе с Вячеславом Черноволом не получил и пяти процентов. Как объяснить результаты выборов? Население старшего возраста с большой явкой на избирательные участки обеспечило коммунистам 22 %. Молодежь, не успев сориентироваться в аморфной политической обстановке, также при значительной активности в основном голосовала за беспартийных – 56 %. Люди среднего возраста (скажем, от 35 до 45 лет) на выборы не ходили, т.к. еще не разобрались в себе. Именно они являлись политически незаангажированным резервом, в том числе недостающей частью носителей фонового коммунизма, который, по нашим расчетам, на тот период составлял около 33 % населения в избирательном возрасте. Откуда такие нахальные рассуждения? Да исхожу из своих собственных тогдашних ощущений. Чего скрывать – на референдум в 1991 году не ходил, возобновил участие в выборах только в 1998 году. Прокоммунистические силы никогда всерьез не воспринимал, но и желания укатать их в асфальт истории тоже никогда не возникало Людей, отплывших от береге, но пока не видевших, куда причалить, в то время было много…

Как оно тогда вышло на самом деле, никто никогда не узнает. Не все в наше время укладывается в систему нелинейных уравнений, особенно психология массового сознания. Но что-то же заставляло украинцев продолжать голосовать за коммунистов, невзирая на естественное убывание фоновой концентрации коммунистической идеологии в обществе?

Зону 1-й коммунистической активности (1997-2003 года), вероятно, можно объяснить усталостью украинцев от кучмовского застоя, "сварками" в рядах национал-патриотических движений, которые все никак не могли выкристаллизоваться в единую силу, отсутствием новых харизматических личностей в политике. В этих условиях, не видя сильной альтернативы, народ голосовал не столько за коммунистов, сколько против существующей власти.

С выходом на политическую авансцену в начале 2000-х годов новых лидеров – Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко, которым народ поверил, – уровень доверия коммунистам стремительно упал и вплоть до 2010-2011 годов на графике находился ниже фоновой кривой. Избиратели пошли за "Нашей Украиной" и Блоком Юлии Тимошенко, взлетевшими на политический олимп после Помаранчевой революции. Причем, поверили многие из тех, кто ранее голосовал за коммунистов.

Затем "помаранчевая коалиция" на фоне не прекращающихся внутренних разборок, откровенной популистской риторики вместо реальных действий, выхода из игры СПУ и нарастающей агрессии со стороны главных политических оппонентов – Партии регионов, в течение каких-то 5-6 лет умудрилась просадить дарованное обстоятельствами доверие значительной части электората. Дорога для прихода регионалов была расчищена, чем они и не замедлили воспользоваться на президентских выборах 2010 и парламентских выборах 2012 годов.

Что заставило избирателей на парламентских выборах 2012 года по уровню поддержки левых сил вернуться в 2006 год (см. диаграмму на рис. 1.1), можно только предполагать. Первое и очевидное – коммунисты взяли на себя практически весь электорат социалистической партии. Второе, демократы ("Батькивщина" и УДАР) и национал-патриоты ("Свобода"), которые в сумме по партийным спискам набрали голосов почти на 20 % больше, чем Партия регионов, не смогли в предвыборной гонке убедить избирателей в своей индивидуальной политической состоятельности. Идти же на выборы единым блоком они не захотели, что исключило эффект синергизма. Одномандатные округа, где Партия регионов их переиграла почти в 1,9 раза, были явно недооценены. В итоге оказалось, что политтехнологи регионалов сработали профессиональней.

[Примечание. Синергия – суммирующий эффект взаимодействия двух или более факторов, характеризующийся тем, что их действие существенно превосходит эффект каждого отдельного компонента в виде их простой суммы].

Все указанные политические силы (не считая коммунистов) свои голоса взяли по максимуму – в сумме почти 80 %. Остальные 20 % избирателей, не желая отдавать голоса никому из неубедительных "тяжеловесов", распределяли их по бюллетеням по принципу спортлото. Наиболее знакомым и подходящим вариантом оказалась КПУ. Не следует также сбрасывать со счетов низкую явку избирателей (около 57 %), что добавило коммунистам примерно 3 % голосов (см. диаграмму 1.2).

Больше ничем другим объяснить феномен выборов 2012 года касательно КПУ я не могу, думаю, они и сами не ожидали такого результата. На 22-м году независимости всплеск доверия коммунистам в 3,8 раза по сравнению с предыдущими выборами 2010 года – это уже сюрреализм. Их реальный процент доверия, соответствующий фоновому уровню, должен был находиться в пределах досягаемости проходного барьера, т.е. 4-5 %.

Не хочу далее никого утруждать своей научной фантастикой. Каждый склонный к анализу читатель может самостоятельно найти подходящие для себя объяснения результатов тех или иных выборов. Для этого лишь следует немного копнуть нашу недалекую суверенную историю в соответствующих периодах. Но лучше пусть этим занимаются политологи и историки.

В заключение раздела можно сделать следующий краткий вывод. Сами по себе коммунисты как политическая сила за годы независимости чего-то нового, яркого и оригинального, что могло бы привлечь внимание молодого поколения, не предложили. Весь этот период они держались на старых лозунгах, классической марксистско-ленинской философии и традиционном, постепенно убывающем по численности электорате. Все их относительные взлеты и падения на прошедших выборах – это следствие недоработок и достижений других политических сил. Самим коммунистам занести себе в актив нечего.

В большой политической игре они чаще были разменной монетой, реже – "джокером" (как в 2012 году) при формировании парламентских коалиций. Иногда они напоминали курицу, которая убегая от петуха, думала "А не слишком ли быстро я бегу?". Если вспомнить определение термина "коммунист" в редакции деда Параса, то можно предположить, что чай они вообще не пьют, поскольку есть более дорогие напитки. В общем, жизненный цикл их политического бизнеса, как и любого другого коммерческого проекта, подошел к концу. Тело коммунизма достигло того возраста и физиологического состояния, когда о самовоспроизводстве говорить уже не приходится. Поэтому самый гуманный выход из ситуации – усыпить его, что и было сделано в декабре 2015 года. На медицинском языке это называется эвтаназией.

[Примечание. Эвтаназия (досл. с греч. – хорошая смерть) – практика прекращения жизни человека, страдающего неизлечимым заболеванием, испытывающего невыносимые страдания].