А значит мотивации поступать по закону по-прежнему нет, и люди, ломавшие жизнь ему, могут продолжать поступать так же с другими.

Первый раз Игорь Назаренко появился в «Данкоре» 10 лет назад - пришел в редакцию в расчете на поддержку в борьбе против незаконного увольнения из пресс-службы Сумской таможни. Долгие годы борьбы с «правосудием» - и суд все-таки признал увольнение незаконным и обязал таможню выплатить ему зарплату в сумме более 200 тыс. грн. Но поскольку процесс восстановления длился несколько месяцев, Игорь недавно выиграл еще один суд – взыскал с таможни зарплату и за эти месяцы вынужденного прогула. Т.е. чиновники продолжают игнорировать законодательство, а платит за это государственный бюджет, т.е. налогоплательщики.

Второй раз (Игорь был журналистом) коллеги поддержали И. Назаренко в судебном процессе против врача «скорой помощи», виновного в смерти 13-летнего Ильи - сына Игоря. Казалось бы, правосудие восторжествовало, но...

Главным своим достижением в журналистике теперь уже бывший руководитель проектов и программ ATV Игорь Назаренко считает сюжеты, которые помогли людям отстоять свои права и добиться правды. Но с изменением редакционной политики ему с ATV стало не по пути.

«Сейчас мне говорят, что этого нельзя и того нельзя…»

- Игорь, ты снова таможенник. А с журналистикой, выходит, завязываешь?

- С журналистикой не завязываю, потому что журналистом я фактически работал и когда был в пресс-службе таможни. Девять лет я писал для киевских журналов и для наших СМИ, фильмы снимал.

- За пять лет работы на АТV что, на твой взгляд, удалось сделать в профессиональном плане?

- Многое удалось. Наши журналистские расследования помогли многим людям. Например, нам с журналисткой «Данкора» Еленой Адаменко удалось пробить стену безразличия и цинизма нашей мэрии и выбить квартиру для семьи Кригер.

Также удалось выбить квартиру для семьи инвалидов на Пролетарской. Помните, инвалид голодал под мэрией? Я тогда обратил внимание, взял интервью и потом занимался проблемой этой семьи (и муж и жена инвалиды), пока они не получили квартиру.

После фильма о велосипедах для инвалидов (таких как мой сын Илюша) заводы начали выпускать велосипеды для взрослых инвалидов и для детей. Много чего такого было, все не перечислить…

- До ухода с ATV ты снимал фильм. Что это за фильм и есть ли перспектива его увидеть?

- Это фильм о волонтерах и бойцах-добровольцах АТО. Мы полгода ездили в АТО. Сначала были в Славянске, Артемовске, под Дебальцево, в Песках. Там я фактически видел, как погиб Сергей Николаев, фотокор газеты «Сегодня». Мы с ним попрощались, и буквально чрез 10 минут его не стало. Потом снимали в Мариуполе. Мы уже заканчиваем этот проект.

Кроме того, у нас есть игровой фильм по новелле сумского журналиста, писателя Юрия Царика «Яблони в цвету». Мы тоже его заканчиваем, и надеюсь, в ближайшее время презентуем.

- Расскажи о причинах своего ухода с ATV.

- Я и раньше говорил руководству, что рано или поздно буду восстанавливаться на таможне, чтобы получить те деньги, которые мне там должны. Я написал заявление об уходе, и мне сказали, что в моих услугах больше не нуждаются. Хотя практически я мог бы работать на канале.

Политика у них там не проукраинская, а бывшая прорегионаловская. Законодатель этой политики - Деркач. Поэтому нам и не дали закончить проект, посвященный АТО.

- Что ты, теперь уже как зритель, можешь сказать о сумском медиапространстве?

- Я заметил: перед выборами открылся новый канал. Он тоже принадлежит бывшим «регионалам». Из проукраинских у нас остался только государственный. На других каналах большая часть контента - это реклама и заказ, т.н. джинса.

- Т.е. независимых каналов у нас нет?

- У нас их и не было никогда. Когда «Академ ТВ» курировал Епифанов, он давал свободу действий. Мы могли делать то, что считали нужным, запрещенных тем не было. Мы считали себя свободными журналистами. А сейчас мне говорят, что этого нельзя и того нельзя, якобы это неинтересно. И вообще, войны с Россией у нас нет - это внутренняя война. Я с этим в корне не согласен, поэтому у нас были постоянные конфликты.

«Они увидели, что мы - серьезные ребята, и нас начали трамбовать серьезно»

- Как сейчас называется твоя должность?

- Сейчас там нет моей должности, т.к. в таможне нет пресс-службы. Я написал заявление временно на отдел организации таможенного контроля, чтоб потом перейти на должность по работе с секретными документами. Буду хранить таможенные секреты (улыбается. – Ред.).

- Напомни вкратце, за что тебя уводили из таможни?

- Когда в 2004 году началась «оранжевая» революция, я был единственный на таможне, кто ходил в оранжевом шарфике. Кроме того, я написал обращение ко всем таможенникам Украины поддержать людей на Майдане. Мы, как госслужащие, не имели права участвовать в акциях протеста, а это был приемлемый способ выразить свою позицию. Большинство сумских таможенников подписали обращение. Я сделал рассылку электронной почтой по всей Украине.

Была внутренняя проверка, расследование, якобы я несанкционировано сделал все это. Но потом победила революция. Наш бывший начальник сбежал в Крым, пришла новая команда (как мы думали). Но она оказалась такая же «новая», как и предыдущая: все начали злоупотреблять служебным положением.

Первым делом начали трамбовать меня и тех, кто меня поддержал. Сначала это было моральное давление. Мы были вынуждены организовать профсоюз. Я был заместителем председателя профсоюза, а Хижняк Зоя Ивановна была председателем. Мы подняли вопрос нецелевого использования фонда зарплат: наши премии шли на пьянки-гулянки руководства - привели все факты. И тогда уже они увидели, что мы - серьезные ребята, нас начали трамбовать серьезно. У меня было три приказа о служебном несоответствии - это 50 процентов лишения премии. Я начал подавать в суды и выигрывать. Все те приказы отменили. Зоя Ивановна тоже ряд взысканий оспорила в суде. Они поняли: с нами так просто не справиться, сами мы отсюда не уйдем. Начались угрозы. Потом было возбуждено уголовное дело из-за того, что якобы одного из руководителей отдела избили на рабочем месте.

Я провел свое журналистское расследование. Оказалось, что он открыл свою фирму, в которой бизнесменом была его мама, до этого никогда ничем подобным не занимавшаяся. У нас это модно - когда близкие члены семьи вдруг становятся бизнесменами, если их родственники работают в государственных органах. Фирма эта шила какую-то одежду и отправляла в Англию. И вот, они отправили больше груза, чем было задекларировано, через Бориспольскую таможню. Был составлен протокол. Это грозило не только штрафом, но и конфискацией товара. И вот пользуясь служебным положением, этот товарищ аннулировал в базе данных электронную копию этой декларации. Значит, и судебная перспектива этого дела была аннулирована. Таможня возмущалась, написала письмо, чтобы разобрались, как так получилось. И неожиданно этот товарищ стал главой комиссии, которая расследовала этот факт. Таким образом, его отбили, он наказал каких-то людей, поснимал премии. И после этого он написал заявление на меня: мол, я его избил.

Это уголовное дело открывали и закрывали девять раз. Ясное дело, милиция не может найти никаких доказательств. Единственным доказательством была справка от частного стоматолога о том, что якобы через день или два, когда избитый к нему обратился, у него кровил зуб. Все понимали, что прокуратура была заинтересована в этом деле, потому что я несколько раз туда писал заявление, чтобы возбудили дело в отношении этого товарища за ложное сообщение о преступлении. Но на следующий день приходило заявление о том, что дело возбуждено в отношении меня. Якобы этот товарищ пришел за день до меня и еще раз написал заявление.

Дело было закрыто, когда я уже работал журналистом. Когда увидели, что и это дело бесперспективное - не смогут они доказать моей вины, они просто взяли и уволили меня. Была очередная реорганизация, причем без сокращения должностей - было просто изменено название. И мне предложили самую низкооплачиваемую должность - в канцелярии клеить марки. Причем я должен был подчиняться женщине, которая не имела высшего образования и всю жизнь работала в канцелярии. Было много должностей, которые я мог занять, но они меня просто задавили.

Я связался с одним из донецких адвокатов, он мне предоставил аналогичные решения суда в пользу работника Одесской налоговой. Но все инстанции, куда я обращался, закрыли на это глаза.

- Сколько длилась судебная эпопея?

- Больше пяти лет. Первые две инстанции были куплены сразу, а в Высшем административном суде мое дело лежало полтора года! Я туда написал ряд жалоб. По штампу я увидел, что в день получения моей очередной жалобы они выдали решение не в мою пользу.

И только Верховный суд расписал, как нужно было рассматривать это дело, чем судьи должны были руководствоваться, и отправил дело на повторное рассмотрение в первую инстанцию. Там на сей раз все было выяснено на первом заседании – с ходу 6-8 должностей я мог занимать, с учетом опыта работы и образования. И таким образом я был восстановлен.
Через месяц после меня была уволена и Зоя Ивановна. Ей придумали нарушение присяги госслужащего. Она судилась меньше, чем я, но уже не захотела возвращаться в таможню.

- Кроме 21 тыс. гривен, которые, по решению суда от 26 августа этого года таможня обязана выплатить за неспешное восстановление на работе, есть еще сумма в 200 тыс. грн. – зарплата за все время незаконного увольнения. Ее уже выплатили?

- Сумму в 200 грн. выплатили частично. 

- И кто понес за это наказание?

- Никто. У нас проблема в том, что инициативные толковые люди не нужны государству. Нужны малообразованные, но исполнительные. Им начальник сказал - и они сделали.

- Под приказом о твоем увольнении стоят подписи конкретных людей...

- Да. Это бывший начальник кадров Легкодух, которая сейчас работает инспектором на таможенном посту в Великой Писаревке. Бывший начальник таможни, который инициировал мое увольнение. Гришко. Сначала его уволили за нарушение присяги госслужащего, потом он в Киеве «все порешал», и его уволили на пенсию по состоянию здоровья, досрочно.

А сколько людей было уволено незаконно! Думаю, больше миллиона гривен потеряло государство, выплачивая за вынужденные прогулы. Если у меня 200 тыс. грн., у Зои Ивановны - тоже определенная сумма… Кроме того, Сумская таможня не спешила с выполнением решения суда. Как меня, так и ее они не восстанавливали, затягивают с выплатой полной суммы.

Я считаю, что ничего не изменилось. А все потому, что на главные должности в такие структуры люди принимаются не по конкурсу, а по знакомствам и взяткам. Не по деловым и моральным качествам. Кто больше дал, тот и попал в таможню. А конкурсы, если и организовываются, то это только профанация. Я считаю, что в таких конкурсах должна принимать участие общественность.

- Ты был в общественном совете при главном управлении фискальной службы…

- Да, был, но никаких конкурсов не было, никто никого не принимал. Я считаю, что должно быть, как в милиции: всех уволить и всех новых принять. Тем более что в таможне идет реорганизация - будет электронная таможня. Останутся одни посты, а все остальное будет в электронном виде, влияние людей станет минимальным. И будет как во всех нормальных странах - минимальная задержка на постах, зато оперативники имеют большие права. Они могут зайти в любой офис или частное помещение, сделать обыск, если есть подозрение в контрабанде. А огромные раздутые штаты - это все лишнее.

«Наша Верховная Рада выпускает таких по помилованию»

- По вине врача «скорой» ты в 2013 году потерял сына. Тебе удалось привлечь виновника к уголовной ответственности. Следишь ли, как исполняется решение суда?

- Этот замечательный врач Борисюк, как мне рассказывал главврач нашей «скорой помощи», - самый опытный распрекрасный врач, который проработал почти 40 лет... Но, как оказалось, его уже увольняли за то, что он пьяным выезжал на вызов. Тогда ему удалось восстановиться.

И вот этот врач в суде пытался свалить вину на кого угодно - на патологоанатома, на врачей второй бригады, которая выезжала, чтобы констатировать смерть, на нас.
Вообще, бригада там была уникальная. Выехал он, фельдшер и младшая медсестра. И во время судебного разбирательства выяснилось, что у младшей медсестры нет медицинского образования. Что она там делала, я вообще не знаю. Она там якобы должна помогать, но я ее обязанности смутно представляю. Она меня отвлекала, когда врач должен был осматривать ребенка, - попросила пройти с ней заполнить карту вызова в другой комнате. Я хотел посмотреть, как врач осматривает сына, но она сказала: «Подождите, успеете». Оказалось, что она вообще не имела права заполнять карту выезда. И вот врач пытался все свалить на нее и на всех остальных.

Самое интересное, что наказание по медицинской части понесла врач, которая принимала эти карты вызова и заметила, что эта карта заполнена как попало. Она отложила ее специально, чтоб потом спросить у врача, почему карта так заполнена, но потом перемешала с другими и забыла. Она уже предпенсионного возраста, ей влепили выговор за то, что не досмотрела. А фельдшеру и медсестре - ничего.

Ведь не всегда выезжают бригады «скорой помощи» вместе с врачом. Поэтому фельдшер тоже обязан знать, что делают врач и медсестра. Когда я спросил фельдшера на суде: «Если Вы видели, что врач не осмотрел ребенка, почему не сделали ему замечание?» Он сказал, что не хотел нарушать медицинскую этику. Но какая же это медицинская этика, если вы видите, что врач не выполнил свои обязанности, а вы спокойно уезжаете, никому ничего не говоря!

- В итоге, напомни, сколько дали врачу?

- 2,5 года. Но, когда он проиграл третью инстанцию, подал заявление о том, что признает свою вину и просит о помиловании. Он «чернобылец», мать у него инвалид, и якобы он не умышленно… И вот, представьте, наша Верховная Рада выпускает таких по помилованию. И его выпустили, он даже в тюрьме не просидел ни дня, только в КПЗ. И там пытался использовать свои медицинские связи и косить под сердечный приступ. Мне пришлось брать милиционера, идти в больницу и показывать, как он там ходит и курит.

- Суд лишил его права практики на три года?

- Да, но тем помилованием ему все простили. Со слов Ольги Братушки (бывший начальник управления здравоохранения Сумского горсовета. – Ред.), он якобы не работает. Но, когда я хожу в больницу по врачам, я специально обращаю внимание: нет ли среди них Борисюка. Он мне на глаза не попадался, но я не гарантирую, что он не работает сейчас.
После этого суда я понял, как у малолетних бывает 6-8 судимостей. Их просто отпускают, и никто не сидит ни дня.

Никто из его бригады никаких. даже административных, наказаний не понес. Никаких выводов. Есть, конечно, хорошие врачи, но если такие, как Борисюк, будут избегать наказаний, будут такие медсестры без образования… Эта медсестра закончила наш педуниверситет по специальности «биология и химия». Зато люди, закончившие медучилище с красным дипломом, не могут устроиться на работу.