Отметив 14 октября свой день рождения, Валерий Павлович дал интервью «Данкору».

Династия

— Валерий Павлович, Ваш сын — личность в Сумах известная. «МедикаМент» — так его называют друзья. Он не только пошел по Вашим стопам, став врачом, но еще и работает в милиции. Интересно, кто основатель династии врачей Кисляковых — Вы или Ваши родители? Они тоже были медиками?

— Мои родители — нефтяники. Мой папа был инженером-вышкомонтажником. Мои старшие сестра и брат — инженеры-геологи. А я один уехал в Харьков учиться на врача. У меня мама была очень больная, все время жаловалась: «У меня сердечко болит». А я говорил: «Выучусь и буду тебя лечить». И полечил. Мама прожила до 86 лет… Следом за мной в Харьков приехала моя младшая сестра, и вот уже 30 лет она работает в Харькове педиатром. Моя супруга тоже детский врач.

— Слава о хирурге Кислякове облетела в свое время весь Союз. К Вам и с Севера приезжали лечиться.

— В 1986 году в Сумах было создано областное отделение хирургии сосудов. Мне удалось этого добиться благодаря помощи академика Александра Алексеевича Шалимова — он был моим научным руководителем. Равных нашему областному отделению сосудистой хирургии в Украине не было. У нас действительно лечились люди со всего Советского Союза. Моя кандидатская диссертация была посвящена лечению заболеваний артерий конечностей импульсной баротерапией (физиотерапия, осуществляемая путем чередования периодов местного повышения и понижения барометрического давления). Это улучшает микроциркуляцию сосудов. Мы спасали людей и с гангреной, и с другими тяжелыми заболеваниями. Об этом узнали и ехали в Сумы и с Камчатки, и даже из других стран. Через некоторое время одну барокамеру у нас забрали в Кремлевскую больницу, а другую — в Госпиталь им. Мандрыки для высшего командного состава. А мы изготовили новую барокамеру и продолжали лечить.

Метод лечения, который у нас никому не нужен

— Слышала, Вы спасали людей в таких ситуациях, когда все врачи в один голос настаивали на ампутации.

— Очень давно я лечил Владимира Куринного из Москвы. Он состоял в сборной Советского Союза по волейболу. У него началась гангрена стопы, и в Москве, в Институте Вишневского, ему предложили ампутацию. Мой родственник, работавший вместе с Куринным в Институте атомной энергии, рассказал ему обо мне. Куринной приехал в Сумы и после лечения у нас остался с ногой. И спасибо ему — помог мне в оформлении документов диссертации: я не знал, как это делать, а он ученый, все рассказал мне, показал. И после этого мы решили заниматься наукой. Тогда я в течение года оформил диссертацию… Еще как-то лечился у нас директор завода, выпускавшего БелАЗы, и сказал: «У меня у одного колеса автоматика и электроника лучше, чем у вашей барокамеры. У меня японцы работают, мы сделаем свою барокамеру». Но на второй курс лечения он все равно приехал к нам — не смогли они запатентовать свою барокамеру…

— А у нас она до сих пор работает?

— Нет. Уже давно этот метод лечения запатентовали и Англия, и Канада. А у нас все уже никому не нужно. Я уехал в 1992 году в Йемен — и все. Барокамерой ни-кто не хочет заниматься, никто ее не использует. Нет средств на ее содержание.

От арабской войны к Великой Отечественной

— Почему же Вы уехали?

— В 1992 году я был направлен в Йеменскую Республику. Там работал сосудистым хирургом вместе со своей супругой — она детский врач. Но в 1994 году началась война, и мы отказались дальше работать, вернулись в Сумы. Но, как только война закончилась, нас снова вызвали туда и мы еще поработали. Потом я еще раз ездил в Йемен, но уже один, — работал в частном госпитале огнестрельных ранений… А когда вернулся в Сумы, у меня подошел пенсионный возраст, я получил научную пенсию и с 2003 года работаю в госпитале инвалидов Великой Отечественной войны. Здесь мы оперируем людей пожилого возраста. Самым старшим нашим пациентам — 85. И всех их мы успешно оперируем. У нас работает четыре хирурга и я. Мы вместе оперируем. Раньше в госпитале не было врача-уролога. А вы представляете, что такое у 80-летнего человека задержка мочи? Их возят по всему городу, а нигде не берут, потому что они никому не нужны — у них нет денег. В пузырь катер поставили — и ходи с бутылочкой. Но мы с помощью администрации, моих знакомств в Киеве выучили оперирующего хирурга-уролога, и теперь у нас делаются операции аденомы предстательной железы и паховые грыжи. И все бесплатно! Люди об этом знают и едут теперь к нам со всей области. Ежедневно выделяется 40 грн. каждому пациенту на медикаменты и 35 грн. на питание. Пять раз в день их кормят.

— Любой пенсионер может лечиться в вашем госпитале?

— Нет, к нам кладут только определенный контингент — инвалидов Отечественной войны, участников Отечественной войны и лиц, приравненных к участникам войны, и участников боевых действий — «афганцы» и кто в Югославии воевал. Но это очень тяжелые люди, неуравновешенные, срываются, нарушают режим, с ними очень тяжело работать. Практически у всех тяжелые гепатиты, циррозы печени. Они в Афганистане перенесли тяжелую малярию, употребляли наркотики, алкоголь и не могут остановиться... Еще нам разрешили принимать «детей войны» — инвалидов. Они тоже начали к нам поступать.

— Валерий Павлович, Вы все о работе да о работе. Чем-то, помимо хирургии, занимаетесь?

— Футболом. Всю жизнь занимался и сейчас гоняю мяч с ветеранами сумского футбола.

Алена Иванцова